Искра Божия, сияющая в душе, делает ее прекрасной. Когда лицо одухотворено верой, молитвой и любовью, возраст человека скрадывается, становится неважным.
Иной все свое попечение направляет на заботу о теле и, если видит катастрофические для него симптомы старения, лезет вон из кожи, чтобы искусственным и часто небезболезненным образом омолодить свою бренную оболочку.
Чем более старается, тем более неподвижности и мертвенности сообщает лицу, которое в конце концов превращается в безжизненную маску.
Между тем эликсир вечной жизни у нас под руками. Это благодать Святого Духа. Сердечное, глубокое покаяние и благоговейно принятое Причастие возвращает нам дыхание молодости.
Молитва - это жизнь души. "Аще кто благочестив, у того и лицо цветет",- утверждает премудрый царь Соломон. Правый образ мысли и здоровый образ жизни становятся проводниками Божественной энергии Духа, светлыми импульсами пронизывающими и душу, и тело человека.
Знакомство с замечательной картиной художника А.Простева "Душа бабушки Полины" недавно подвигло меня на поэтическое размышление, близкое по смыслу к последним словам, произнесенным преподобным Серафимом за несколько часов до его кончины: "Телесная моя храмина близка к разрушению, а духом я как перводневный младенец..."
БАБУШКА ПОЛИНА
Стоит крестьянка у забора,
За ней огнем горит рябина.
Застегнут на булавку ворот
У старой бабушки Полины.
Пальто под цвет простой дерюги,
Край виден траурного платья...
Она одна во всей округе -
Скончались и супруг, и сватьи.
Но сердце, сердце молодое!
В нем спрятались любовь и милость.
Полина только выйдет в поле,
Где жаворонки гнезда свили,
Где облака над головою,
Услышит шум берез приветный,
Под золотистою листвою
Отыщет уголок заветный -
И в мир молитвы погрузится...
Там, в сердце, родичи все живы:
Вот, молодая, в пестром ситце,
Стирает у плакучей ивы
Родная матушка. А в доме
Стоит отец перед иконой.
За шторкою дедуля стонет,
В шинели кутаясь суконной.
Вдруг Ваня подошел с гармошкой,
И сыплются из-под картуза
Как будто золотого воска
Барашки. Закусивши усом,
С улыбкой тает скромный Ваня...
Смеркалось. На лугу, за тыном,
Соткалась пелена тумана.
Заволновалась вдруг Полина,
Взяла в кулак дорожный посох,
Заковыляла по тропинке,
Другой рукой небрежно сбросив
С морщинистой щеки слезинки...